Глава амурской столицы Олег Имамеев выразил соболезнования в связи со скоропостижной смертью Николая Левченко – известного в городе медика и литератора.
«Скоропостижно ушел из жизни удивительный человек – выдающийся врач, тонкий и самобытный поэт – Николай Романович Левченко, – написал у себя в соцсетях Олег Имамеев. – Его имя известно далеко за пределами Благовещенска. Да, он был блестящим врачом и педагогом, отдавшим Амурской медакадемии десятилетия своей жизни. Но для многих Николай Романович был и останется прежде всего художником, поэтом и творцом, который в своих произведениях воспевал родной край. Он смотрел на улицы города особенным, поэтичным взглядом. И такая возможность, как говорил сам Николай Левченко, посмотреть на жизнь по-другому, делала его счастливым. Выражаю самые искренние соболезнования семье, друзьям, коллегам и всем, кто знал и любил Николая Романовича. Светлая память о враче, художнике, поэте, наставнике навсегда останется в истории Благовещенска».
Николай Левченко скончался во вторник, 9 сентября, на 79-м году жизни.
В 2018 году Николай Романович получил премию имени Леонида Завальнюка (учредитель - информационное агентство «Амур.лайф») в номинации «Лучшее произведение в прозе» за сборник рассказов и эссе «Напутствие дилетантам»
Перед вручением Литературной премии, когда Николай Левченко еще был номинантом, с ним побеседовал журналист и переводчик Иван Ющенко. Amur.life публикует это архивное интервью.
- Николай Романович, этот вопрос может показаться глуповатым. Но, во-первых, у большинства тех, кто интересуется премией им. Завальнюка, пока есть возможность прочесть только те три, коротких рассказа, которые представлены на страничке премии на сайте Амурской областной научной библиотеки, а во-вторых, авторское мнение об этом предмете всегда интересно – о чем ваша книга?
- Книжка получилась разнородная. Я писал давно, некоторые из моих писаний имеют форму рассказа, а другие, это то, что я назвал "эссе". Она о разных вещах: первая часть её, это собственно напутствие дилетантам. Что-то вроде очерка или эссе, которое я писал долгие годы, вращаясь среди художников-любителей, художников профессионалов. Я видел, какое благотворное влияние на человеческую психику оказывает искусство, и давно-давно у меня родилась мысль о том, чтобы приобщить к искусству как можно большее количество людей. Потому что среди тех людей, которые чем-то увлечены - заняты каким-то творчеством - как правило, несчастных людей-то и не встречается. В конце концов, я понял, что я рассуждаю как врач: мне хочется людям немножко нормализовать психику и помочь им найти в себе какие-то ресурсы, желание жить, творить, наслаждаться жизнью.
- А это вообще трудно – писать художественная прозу?
- Я не считаю себя профессиональным писателем. Потому что я не посвящаю этому основное своё время. Я делился со своими друзьями-писателями, что мне трудно писать диалоги, трудно выдумывать какие-то ситуации. То есть, если говорить кратко, то - да. Да...
- Разница между писателем-профессионалом, на самом деле, конечно, не в том, что одному писать легко, а другому трудно, или что один пишет хорошо, а другой – плохо. Разница в том, что один зарабатывает только писательским трудом, а другой трудится ещё где-то. Ваше основное место работы здесь в медицинской Академии. И вот вопрос: когда у вас время находится для творчества?
- Если хочешь – найдёшь. Например, почему я долгие годы занимался стихами? Потому что стихи можно придумывать, идя на работу, идя с работы, просто по дороге, коротая паузы между делами. В рисовании у меня большая часть времени уходит на наброски, на какие-то такие шаржи. К тому же, на всяких собраниях-заседаниях можно сидеть и рисовать людей... Или вот недавно я ездил во Владивосток навещать родственников, так и в вагоне можно рисовать. Где угодно – было бы желание.
- А вам присуще литературное честолюбие?
- Понимаете, я считаю, что приятно, когда выходит книжка, приятно, когда о книжке хорошие отзывы, но самая приятная часть, - это когда что-то пишется, что-то придумывается, вспоминается что-то, формулируется. Это самая интересная, самая увлекательная часть процесса. Несомненно, приятно, когда хвалят. Но, стараясь быть человеком неглупым, я понимаю, что в этом есть опасность такого... "засахаривания".
- То есть, вы могли бы вообще без публикации обойтись?
- Да, долгие годы я и обходился без публикаций, и ничего. Писал в стол, а больше – для друзей. И потом, я уже и не помню кто первый, сказал: "Слушай, ну ты покажи кому-нибудь!" И я показал Марку Либеровичу Гофману. Я его ещё застал. Он сказал мне: "Вам стоит обратиться к квалифицированному редактору – я уже отошёл от дел." И направил меня к Владиславу Григорьевичу Лецику. Я пошёл. И с тех пор мы дружим и сотрудничаем. В 2000 году вышла первая моя книжечка – "Друзьям и рекам."
Я думаю, что искусству не научишь – искусству можно только научиться. А тот, кто преподаёт, он просто помогает человеку раскрыться в каких-то удачах-неудачах.. Что делает редактор хороший, которого я, например, имею в лице Вячеслава Григорьевича Лецика? Он учит работать над текстом. Для начинающего, когда что-то написал, это уже радость. Для более продвинутого человека - это по-другому, он понимает, что написанное - это только начало. Он видит: а вот тут можно по-другому, вот тут можно лучше. И это тоже очень интересная работа. Эссе "Напутствие дилетантам", я вам скажу, я писал много лет, что-то переделывая, перекраивая. И теперь, когда оно напечатано, я вижу, что можно было как-то иначе сделать, извернуться, что-то добавить, что-то убрать лишнее. И, честно говоря, если я когда-нибудь буду пробивать второе издание, я его сделаю не стереотипным, а что-нибудь обязательно перепишу.
- А как вы вообще учились писать прозу?
- Это совершенно романтическая история! Сначала были школьные сочинения.
А потом... Потом началась настоящая учёба: наверное, в течение пяти или шести лет я писал практически ежедневно письма своей будущей супруге, с которой познакомился, ещё когда мы оба учились в четвёртой школе. Такая у нас была эпистолярная любовь – много лет встречались мы только на каникулах. Она училась в Самаре. И я думаю, это была серьёзная черновая работа, которая в дальнейшем позволила писать всё, что угодно.
- А какой писатель для вас пример в прозе? Или просто восхищает вас как читателя?
- Трудно ответить. Потому что писателей-то хороших много. Я много читал в своё время Бунина, и он как-то на меня повлиял, безусловно. И вообще это прозаик очень высокого уровня. Но одного кумира нет. Я считаю себя, к сожалению, не начитанным человеком. Потому что учёба в меде – это очень трудоёмкий процесс. Потом аспирантура. И так далее. Но во времена моей юности был такой всплеск в поэзии. Был молодой Евтушенко. И Вознесенский. И Ахмадулина была, и кого только ни было, такие были имена! В здешней поэтической тусовке я не участвовал, но, как и везде, в те времена здесь люди много читали. В книжных магазинах была толчея. На подписные издания были страшные очереди. Букинистическая торговля процветала. Это был какой-то общественный всплеск в стране - так называемая хрущевская оттепель. И он отразился в литературе.
- Это очень важная мысль: всплеск литературного творчества тогда был вызван общественной ситуацией. Сегодня все по-другому – поэтов хороших, например, много, но такого интереса к ним нет. И вот отсюда вопрос: а в чем тогда цель, функция литературы?
- Да я думаю, что никакой особой цели у литературы и нет. Вы знаете, я в своей книжке пытаюсь внушить читателю, что занятия литературой ли, живописью ли, рисунком ли, или чем-нибудь ещё – это естественное состояние образованного человека. Раньше люди много писали друг другу писем – был развит эпистолярный жанр. Когда Ван Гог своему брату писал письма, он создал литературу о себе. Вы спрашиваете меня о целях... Я считаю, что главная цель – само творчество. "Нам не дано предугадать, как наше слово отзовётся..."
- Как читатель я могу сказать, что у вас в рассказах выраженная гуманистическая тенденция. Вы пытаетесь своим творчеством воспитывать читателя?
- Знаете, напрямую такой цели не было. Но, может быть, она просвечивает вторым планом. Может быть, мои профессиональные медицинские взгляды на человека проецируются таким образом. Мне попросту хочется, чтобы люди были здоровы и счастливы.
При использовании материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт AMUR.LIFE обязательна.
