В Тынде пациента паллиативной палаты привязали к кровати, чтобы поставить ему капельницу, но после процедуры так и не отвязали. С привязанными к кровати руками мужчину вечером обнаружила жена. На следующую ночь больной человек скончался.
В редакцию Amur.life обратилась супруга Александра. Ольга рассказала о болезни мужа и попытках установить правильный диагноз. Разговор состоялся за несколько часов до смерти Александра Викторовича.
По словам женщины, болезнь дала о себе знать год назад. У мужчины заболела поясница, боль отдавала в ногу. Врачи решили, что нужна заменить тазобедренный сустав. Чтобы не стоять в очереди на операцию, семья приняла решение оперироваться за свой счет. В марте 2021 года операцию провели в одной из клиник Белгорода. К тому времени боли измучили Александра настолько, что снимать их удавалось только сильнодействующим препаратом.
«Профессор, который делал операцию, сказал, что он должен был встать и пойти после операции, как и все, и что такие боли нехарактерны для тазобедренного сустава. Врач сказал, что, по его мнению, проблема не в суставе, а что-то с позвоночником», – вспоминает Ольга Олеговна.
Супруги вернулись в Тынду и вновь начали обращаться к врачам. Параллельно, говорит Ольга, она жаловалась на работу медиков, отсутствие медицинской помощи и безразличное отношение.
«Муж еще кушал, сидел, мог добраться до туалета и кухни. Потом стало совсем плохо, пришлось купить инвалидную коляску. Муж слег. Просила направление в Благовещенск на обследование, но так его и не получила. Я вновь пошла к главврачу и сказала – надо что-то делать. Меня отправили к участковому, чтобы та оформила квоту на операцию на позвоночнике. У мужа появилась надежда. Какое-то время мы ждали, и потом врач говорит, что уходит в отпуск и не успевает оформить квоту. И мне даже не позвонили, не сказали», – говорит Ольга.
Между тем мужчина сильно похудел – с 90 килограммов вес упал до 40, его продолжали мучить сильнейшие боли.
«1 августа я его увезла в больницу, а 3-го он мне позвонил ночью и кричал. У него начались галлюцинации. Появился страх. Я прибежала, он лежит весь раздетый… Я мужа забрала из больницы. Дома он пришел в себя, но вообще перестал есть и пить», – рассказывает женщина.
Состояние мужчины ухудшалось, и Ольга написала очередную жалобу. На этот раз в территориальный фонд обязательного медицинского страхования Амурской области – на ненадлежащее качество медицинской помощи. Там сообщили, что обращение передали в страховую компанию «СОГАЗ-мед» для дальнейшего разбирательства.
Женщина уже начала предполагать, что у супруга развилось онкологическое заболевание. В начале августа пациенту провели КТ и увидели крупное образование в области крестца, распространяющееся в полость малого таза. В Амурском областном онкологическом диспансере дистанционно изучили результаты обследования и вынесли вердикт: пациенту показана только симптоматическая терапия в условиях стационара, на койках паллиативной помощи.
«Терапевт сказала, что договорилась с паллиативной койкой. Я сначала даже не знала, что это за койки такие. Уже потом прочитала, что это для безнадежных больных, для смертников… Мужа привезли в паллиативную терапию. Холод в палате, рядом женщина тяжелая. В 11 утра его положили, а в 5 я к нему поехала. Я была в шоке. Он был привязан, обе руки были привязаны. Я подбежала, давай развязывать, ослабила… На коже остались рубцы. Санитарка сказала, что он драться начал. Ну воткнули вы ему иголку, ну развяжите после процедуры, ведь у человека руки затекли. Здоровая нога вся синяя, колено вздутое. Сам он весь лежит в гречневой каше, хотя обещали кормить его протертой пищей. Видимо, он выплевывал, потому что жевать не может. Лежал он весь раздетый. Я вызвала врача.
Мне сказали, что не могли найти вену и воткнули бабочку в ключицу. А что, одеть его потом было нельзя? Мне сказали: "Он же не один, больных много, и всего две санитарки". Но зачем тогда паллиативная помощь? Здесь должен быть закрепленный человек. Я была в шоке. Как можно так зачерстветь?» – рассказывает о последних часах своего мужа Ольга Олеговна.
После того как Ольга увидела шокировавшую ее картину, она написала еще одну жалобу, теперь уже в прокуратуру.
На следующую ночь 67-летний Александр Викторович скончался в больнице. В заключении патологоанатом указал, что у мужчины была злокачественная опухоль и множественные метастазы.
«Он у меня 45 лет откатал поезда, почетный железнодорожник, имеет благодарность от президента России, медаль за строительство БАМа. Его фотография висела на доске почета в городе. У него столько наград! И такое произошло...» – со слезами говорит Ольга Олеговна.
Фото: из архива семьи
Знакомые вспоминают Александра Викторовича как очень жизнерадостного человека.
Фото: ноябрь 2020 года, instagram.com/alelsandrburov
Неофициально врачи объясняют, что, если пациент находится в подобном состоянии и может помешать сделать инъекцию или капельницу, на время инфузионной терапии персонал может зафиксировать ему руку. От официальных комментариев в больнице Тынды отказались.
Amur.life направил запрос в министерство здравоохранения Амурской области. Информационное агентство просит прокомментировать этот случай и ответить на вопросы:
1. Допустимо ли привязывать пациентов во время оказания медпомощи? Оговорено ли это в инструкциях, постановлениях и прочих документах?
2. Достаточно ли обеспечена кадрами для оказания паллиативной помощи Тындинская больница?
3. Каковы объемы оказания этой помощи в Амурской области и совпадают ли они с потребностями амурчан?
4. Планируется ли открывать дополнительные койки, набирать дополнительный персонал для работы с такими пациентами?
Также Amur.life просит уточнить, последует ли после огласки инцидента служебная проверка в Тындинской больнице.
Буквально за 3 дня до смерти Александра Бурова амурский минздрав ответил на обращение его жены. В официальном ответе говорится, что «выявлено нарушение выявления порядков оказания медицинской помощи пациенту». Кроме этого, в минздраве сообщили, что сведения о диагнозе пациента и его обращениях к врачам являются врачебной тайной.
